Американцы на протяжении поколений гордились раскинувшимися на многие гектары гигантскими автомобильными заводами, самыми высокими небоскребами, огромными плотинами, невероятно длинными пролетами мостов. Я не переставал восхищаться индустриальной мощью Америки в 1950-х гг., когда на дороге вдоль южного побережья озера Мичиган за окном автомобиля проплывали один за другим огромные металлургические заводы. Но в то же время, начиная с первых послевоенных лет, зрело убеждение, что укрупнение и повышение ресурсоемкости производства имеют предел. Я припоминаю прогулку по улицам делового центра Питтсбурга в конце 1950-х гг., когда пепел от коксовых печей хрустел под ногами. Загрязнение и окружающая среда в те годы редко привлекали внимание общественности, но ситуация была на пороге изменений.
В первые послевоенные годы столбы дыма были символами промышленного прогресса. Я помню, как в молодости размышлял над тем, куда девается зола из наших труб. Мне, как и моим знакомым, казалось, что безбрежное голубое небо и синий океан могут безгранично вбирать в себя загрязнения и самоочищаться. Это, конечно, не соответствовало действительности. Промышленное производство принесло с собой последствия, которые трудно оценить. Промышленные источники загрязнения выбрасывали свои отходы «совершенно бесплатно». Но промышленный прогресс был очень актуальным вопросом для страны, а загрязнение было неразрывно связано с прогрессом, и потому с ним мирились. Таких же взглядов, судя по всему, придерживаются в современном Китае, хотя, возможно, ситуация меняется.
В 1962 г. в своей книге «Безмолвная весна» (Silent Spring) биолог Рейчел Карсон объяснила воздействие широко применяемого пестицида ДДТ и других химикатов на окружающую среду. Во многом в результате этого в 1970 г. в США было создано Агентство по охране окружающей среды. Пару лет спустя
Римский клуб выпустил доклад «Пределы роста», в котором оценивался рост потребления сырья и излагались предположения относительно его хронического дефицита и инфляционных процессов. Этот прогноз не материализовался, но идея об увеличении объемов выбросов в результате экономического роста, подпитываемого гигантским строительством и производством товаров, осталась.
Конечно, появление экологических движений привело к некоторому изменению вкусов — отходу от все большего материального потребления и особенно оттого, которое ведет к деградации природной среды. Это, похоже, запустило процесс сокращения реального выпуска. Но гораздо более важным фактором физического снижения выпуска и повышения роли его содержательного аспекта стало открытие электрических свойств кремния и создание интегральных схем. Этот технологический прорыв и последовавшие за ним инновации произвели революцию в развитых странах. Производство интегральных схем требовало незначительного количества физических материалов вроде кремния, — природного ресурса, имеющегося в избытке.
